– Ну и?... – подтолкнул его Турецкий.

– Ты хочешь сказать, крыса в МВД?

– Я пока ничего не говорю, заметь...

– Черт! Во-первых, у меня нет никаких оснований требовать внутреннего расследования, а во-вторых, я вовсе отстранен от дела. Что я могу сделать?

Турецкий посмотрел в потолок и пробормотал:

– Легально – ничего.

– Вот именно. Они помолчали.

– Если бы я мог ходить, – сказал Турецкий.

– То что бы ты сделал?

– Я бы пошел к Щеткину и поговорил с ним...

Меркулов расхохотался. Гениальная идея, ниче

го не скажешь.

– А так даже не знаю, что тебе посоветовать, -

совершенно серьезно продолжил Турецкий. Он дер

нул джойстик и развернул кресло к окну. – Со Щет-

киным надо серьезно поработать, Костя.

КОЛОКАТОВ

Небо было сероватым, и накрапывал легкий дождик. На берегу Яузы, у парапета, стоял Цветков. Он потерял свою былую развязность, нервно курил и оглядывался на проезжающий транспорт. Через дорогу перебегала собака. Машины ездили редко, но очень быстро. Цветков невольно улыбнулся, провожая взглядом тяжелый КрАЗ, взвизгнувший пару раз тормозами, – собака едва не угодила под его колеса. Цветков вспомнил, как читал прошлогодний отчет ФБР о расследовании тяжких преступлений, включающий подозрительные смерти и убийства, – некоторым сотрудникам МВД предоставляли такую информацию. 99-летняя жительница города Нью-брафтона погибла. На следующий день ей должно было исполниться 100 лет, но, когда она пересекала дорогу вместе со своей дочерью, отправляясь на вечеринку в честь дня своего рождения, ее инвалидное кресло было сбито грузовиком, доставлявшим ей же именинный пирог! Вот так злая ирония судьбы...

Цветков вспомнил свой последний день рождения. Было неплохо... А жить до ста лет ему и даром не надо. Вполне хватит восьмидесяти.

Наконец к парапету подъехал тот автомобиль, который он ждал. Из кабины вышел Колокатов. Цветков смотрел на него выжидающе. Колокатов молчал с таким видом, будто он Цветкова не знает вовсе и просто вышел прогуляться.

– Дмитрий Сергеевич, как я вас ждал! – не выдержал Цветков. – Мне очень нужно поговорить.

– Что за фарс? В чем дело? – холодно сказал Колокатов и подошел ближе.

– Дмитрий Сергеевич, – взволнованно заговорил Цветков, – я получил выговор на работе за то, что арестовал Щеткина с нарушением процессуальных норм. Мне сказали, что это инициатива Генеральной прокуратуры. Еще сказали, ведется внутреннее расследование с целью, с целью... Вы хотите меня... отстранить? Но почему?!

– Проявляете излишнее рвение, капитан. Цветков отшатнулся:

– Дмитрий Сергеевич, вы... шутите?

– Нисколько.

– Я же все делал, как было условлено! Колокатов молчал.

– Вы хотите сказать, что я плохо работаю?

– Именно.

– Но объясните же!

– А что тут объяснять? У тебя же на лице все написано.

– Что у меня на лице? – спросил вызывающим тоном Цветков.

– Есть такая симпатичная американская поговорка: «Если оно похоже на утку и ходит как утка, значит, наверное, утка и есть».

– Что у меня на лице?... – повторил Цветков теперь уже растерянно.

– Что ты тупой и жадный подонок, – отчеканил Колокатов и повернулся к машине.

– А у вас что на лице написано? Он же вам на счет деньги переводил! – с отчаянием закричал Цветков. – Вам! Я-то свои жалкие гроши наличкой получал!

Колокатов обернулся. С интересом оглядел Цветкова – так, будто увидел его первый раз.

– Что вы имеете в виду, капитан? Какой счет?

Цветков сперва оторопел, потом понял, в чем дело: Колокатов боится. Все боятся! Цветков принялся лихорадочно расстегивать одежду. Закричал истеричным голосом:

– Я пустой! Прослушки нет!

Колокатов, сперва следивший за этим процессом с удивлением, расхохотался.

Цветков даже немного успокоился.

– Вы просто объясните, Дмитрий Сергеевич!

Я же доверял вам! Я первый подставлялся, всю черную работу сделал! А теперь я стал не нужен, и вы меня решили этим маньякам на съедение отдать?! Или... или своим же?! – Цветков по ходу своей истерики, видимо, делал выводы. – И чистеньким смыться, со счетом на черт знает каких Каймановых островах?!

Колокатов снова подошел к Цветкову. Сказал спокойно и даже дружелюбно:

– Ты еще очень молодой, капитан. И у тебя больная фантазия. Пойми, все бы было в порядке, если б ты не вел себя как психопат из второсортного американского фильма. А теперь – неделя-другая, и все поймут, откуда ноги растут. К тому же ты клиентов наших очень обидел. Я, как мог, дело утряс, но тебе сейчас нужно исчезнуть. – Он похлопал Цветкова по плечу. – Пересидеть, пока все не утрясется.

Цветков отступил на пару шагов.

– По-моему, вы собираетесь выстрелить мне в лоб, Дмитрий Сергеевич...

Колокатов усмехнулся и сказал презрительно:

– Все-таки ты дурак.

Повернулся и снова пошел к машине.

Цветков рванул пистолет из наплечной кобуры, но не успел даже прицелиться.

Колокатов резко обернулся и выстрелил.

Цветков оказался прав: пуля попала ему в лоб. Он опрокинулся на землю.

– Ну разве не дурак?... – пробормотал Колокатов.

Подумал секунду-другую, вытер на всякий случай рукоятку пистолета и зашвырнул его в реку.

ГЕОРГИЙ

– Ну все, довольно, – сказал Георгий. – Хватит, говорю!

И Аня наконец отлепилась от него.

Его немного раздражала ее потребность в ласке после интима, но он сдерживался. В конце концов, девчонка совсем недавно открыла для себя секс, так пусть хоть насладится им напоследок. Ему не жалко... Она, правда, считает это любовью. Дурочка.

Аня ушла в ванную, а у Георгия зазвонил телефон. Он посмотрел на номер, который определился на дисплее мобильника, и улыбнулся – краешком рта, глаза же при этом оставались совершенно холодными. Это звонил Ринат Алиев. Когда-то они вместе воевали в Анголе. Теперь Ринат возглавлял движение и жил в Эмиратах. В России ему было находиться нельзя. Георгий получал от него деньги. Да, собственно, и инструкции. Про себя он насмешливо называл его спонсором, но Ринат, конечно, был больше, чем просто бухгалтер или даже денежный мешок. Эти взрывы, точнее, акции... Он ведь выполнял не только собственные желания, но и требования тех, кто платил.

– Привет, – сказал Георгий, нажав на клавишу talk.

– Я уже думал, ты умер, – ответил Ринат недовольным голосом.

– С чего бы это?

– Как – с чего?! Почему дело стоит? Почему ничего не происходит?

– Ничего не стоит. Все движется своим чередом.

– Тогда в чем проблема?

– А в чем? – как эхо отозвался Георгий.

– Я еще раз спрашиваю, почему нет следующего взрыва?

– Ринат, не стоит меня торопить. Ты отлично знаешь, как я работаю. Все будет сделано в лучшем виде.

– Когда?

– Когда я буду к этому готов.

– Поторопись, – сказал Ринат после паузы. – Если ты думаешь, что время не ограничено, то ты не прав. Время вышло, Юра... Ты меня слышишь?

– Да.

– И ты меня понял?

– Да...

Прежде, двадцать лет назад, когда они были совсем молоды и Георгию случалось слушать разговоры Рината о мусульманстве, он относился к ним скептически. Теперь многое изменилось. Недавно Ринат говорил Георгию, что из 143 миллионов россиян 23–24 миллиона – мусульмане. Большинство, как известно, живет на Северном Кавказе, в Татарии и Башкирии. Правда, официальная цифра 14,5 миллиона человек, но Георгий склонен был верить Ринату – он человек педантичный, обманывать не станет. В любом случае получалось, что Россия – страна с самым высоким процентом мусульман среди европейских стран, за исключением разве что Турции. В Советском Союзе было всего 150 мечетей, а сейчас в России их уже около 6 тысяч! На фоне религиозной дискриминации, бедности, коррупции и безработицы, процветающих на Северном Кавказе, ренессанс ислама совпал с распространением исламского терроризма и гораздо более пуританского, чем традиционный российский ислам, ваххабизма. Для таких людей, как Ринат, властолюбцев, но и подвижников идеи, ситуация для достижения своих целей сложилась идеальная.